Дмитрий Мамин-Сибиряк «Хлеб»

Яркий и образный роман о сломе устоявшегося уклада жизни, вследствие наступления капитализма в его ранней хищнической стадии. На примере вымышленного уездного городка Заполье на реке Ключевой (прототипом которого был вполне реальный Шадринск) показано как благодатный хлебный край доводится до нищеты и голода.

«Открытый в Заполье банк действительно сразу оживил все, точно хлынула какая-то магическая сила. Запольское купечество заволновалось, придумывая новые «способа» и «средствия». Все отлично понимали, что жить попрежнему невозможно и что жить по-новому без банка, то есть без кредита, тоже невозможно. Попрежнему среднее купечество могло вести свои обороты с наличным капиталом в двадцать — тридцать тысяч, а сейчас об этом нечего было и думать. Особенно ясно это сделалось всем, когда Стабровский объявил открытую войну Прохорову и Кo. Чтобы открыть действие своего <водочного> завода, он начал производить закупку хлеба в невиданных еще размерах. Штофф забирал весь хлеб в Заполье, а Галактион в Суслоне. В общем, вся эта хлебная операция достигала на первый раз почтенной цифры в четыреста тысяч пудов. Только теперь запольские хлебники, скупавшие десятками тысяч, поняли ту печальную истину, что рынок от них ушел и что цену хлеба даже теперь уже ставят доверенные Стабровского. Они били своих конкурентов по всем боевым хлебным пунктам самым простым способом, набавляя всего четверть копейки на пуд. Что значило Стабровскому выкинуть лишнюю тысячу рублей на эту беспощадную войну, а другим тягаться уже становилось не под силу. Все понимали также, что все эти убытки Стабровский наверстает вдвойне — и на скупленном хлебе и на водке, а потом будет ставить цену, какую захочет. А главное — его выручал банк, дававший те средства, которых недоставало. И везде почувствовалась гнетущая власть навалившейся новой силы.

Результатом этого движения было то, что сразу открылся целый ряд новых предприятий. На первом плане выдвинулась постройка громадного стеаринового завода, устраивавшегося новою компанией, составленною Ечкиным: в нее входили сам Ечкин, Шахма и старик Малыгин. Дело затевалось миллионное, и все только ахали. Пошатнулся и старик Луковников, задумавший громадную вальцовую мельницу в самом Заполье, — он хотел перехватить у других мелкотравчатых мельников пшеницу. Теперь дело сводилось именно на то, кто захватит вперед и предупредит других. Все остальные тоже по мере сил набросились на новые предприятия, главным образом — на хлеб. По Ключевой строилось до десятка новых мельниц-крупчаток.

Это небывалое оживление всей хлебной торговли отразилось на всех сторонах коммерческой деятельности. Ходко пошел красный товар, скобяной, железный, галантерея, а главным образом — кабак. Мужик продавал хлеб и деньги тратил на ситцы, самовары и водку. Все исходило от этого хлеба, в нем было основание и залог всего остального. Торговля в Заполье оживилась до неузнаваемости, и прежние лавки и лавчонки быстро превратились в магазины с зеркальными стеклами, где торговали без запроса. Возникла страшная конкуренция в погоне за покупателем, и все старались перещеголять друг друга. Недостававшие деньги черпались полною рукой из банка.»

Википедия утверждает, что роман писался 16 лет. Последняя часть под названием "Эпилог" производит впечатление, что автор устал от романа и своих героев. Он безжалостно обрывает все сюжетные линии, не выведя ни одного хэппи-энда.

P.S.
Интересно устроена Вселенная. Я начал читать Пыжикова про развитие России на рубеже XIX-XX веков, где он весьма нелестно прошелся по этапу становления капитализма в Российской империи, предшествующему рассматриваемому им периоду, и по русскому купечеству и "предпринимателю из народа" в частности. Затем еду в Плёс - типичный купеческий городок на Волге - и там в снимаемом доме на полке, среди бесконечных "Слепых против Бешенных" и "Романтичной Романтики", была единственная приличная книжка - "Хлеб" Мамина-Сибиряка. Одно дополнило другое.

#книги